Лето, ах, лето! О нём можно рассказывать бесконечно, ведь девяносто дней – сплошной праздник, полный удивительных событий и приключений. Каждый из них по-своему прекрасен, так что вспомнить мне, поверьте, есть о чём. И всё же об одном событии я вспоминаю с особым трепетом и нежностью. Почему? Думаю, что прочитав мой рассказ, вы и сами это поймёте.

Погодка в тот день была такая, что и нарочно не придумаешь! Солнце светило ярко, слепило глаза, и в то же время на землю падали крупные капли грибного летнего дождя. Вначале я просто застыл на месте от неожиданности, а, опомнившись, стремглав помчался к разлапистому старому тополю, стоявшему прямо не берегу реки. Под его широкой кроной легко могли укрыться все мои друзья, но они почему-то со смехом бросились прямо в речку, хотя вода сегодня, прямо сказать, была не очень.  Я, было-таки, собрался последовать их примеру, и уже начал стаскивать с себя выгоревшую на солнце, видавшую виды футболку, как вдруг совсем рядом в высокой траве услышал тоненький писк, больше похожий на стон. Отпрянув в сторону, чтобы ненароком не раздавить неожиданного соседа, я стал осторожно раздвигать руками густые заросли прибрежной травы. На земле сидел маленький птенец, широко разевал рот и тихонько звал на помощь. Видимо,  он выпал из гнезда ещё вчера, во время грозы и внезапно налетевшего ураганного ветра, и теперь силы его были на исходе.

Ни секунды не мешкая, я поднял беднягу на руки и стал согревать своим дыханием. Вначале птенец сопротивлялся, пытался вырваться из моих ладоней, а потом согрелся и затих. А дальше-то что с ним делать? Я стал оглядывать ветви, чтобы найти гнездо и посадить бедолагу обратно, но ничего не нашёл. Придётся тащить его домой, без моей помощи он и до вечера не дотянет. Завернув малыша в футболку, я двинулся к дому, по пути соображая, как устроить новому жильцу временное пристанище. Если посадить его в коробку, то он станет лёгкой добычей нашей Маруськи – хитрющей кошки, которая, как мне кажется, даже по потолку может ходить, лишь бы поймать кого-нибудь. Клетка для цыплят слишком велика, а другого подходящего жилья у нас нет. Придётся, видно, самому сплести домик из проволоки, поставить туда маленькую коробочку, постелить что-нибудь мягкое, чтобы незваному гостю было тепло.

На крыльце меня встретила мама, удивлённо подняв брови, она размышляла, видимо, почему это я так рано с речки домой заявился. Долго разглядывала мою находку, молча покачала головой, вздохнув, сказала:

 - Большую ответственность ты на себя взял, сынок. Нелегко тебе придётся. Нужно было его обратно в гнездо посадить.

- Так я все ветви просмотрел, в траве пошарил, гнезда не увидел.

 - Глупенький! Посмотри внимательно, это же стрижёнок! А стрижи в дупле селятся, или высоко-высоко прямо к стволу своё гнездо прилепляют. На ветвях сидеть они не умеют, а вот цепляться за ствол могут очень хорошо.

 - Что ж теперь делать?

 - А что ты поделаешь? Придётся тебе стать для малыша и мамой, и папой. А это дело хлопотное, маленькие стрижата прожорливы, им только подавай мошек да мух, они их сотнями уничтожают.

 - Справлюсь как-нибудь! – пообещал я, и, передав найдёныша маме, принялся за сооружение клетки. Дело это оказалось не из лёгких, но на помощь вовремя пришёл папа, и вдвоём мы управились быстро. Я стал искать , чем же мне утеплить мой дом, а мама посоветовала положить в него гусиные перья м пух, хранящиеся на чердаке с прошлой осени. Наконец,  наш жилец был устроен, скажем так, по-королевски. Папа даже по доброте душевной поделился с малышом кормом, приготовленным к утренней рыбалке, и тот, наевшись досыта, спокойно заснул.

Мы решили назвать нового члена семьи Сашкой, так как, уплетая папиных кузнечиков, птенец смешно приговаривал: «Шаш, шаш». Укрыв клетку на ночь полотенцем, чтобы Сашке было потеплее, я тоже лёг спать пораньше, слишком уж насыщенным был день, я заметно устал. Но долго спать мне не пришлось. Солнышко ещё только-только показало из-за горы свой первый лучик, а Сашка уже громко закричал прямо у меня под ухом. От неожиданности я подскочил на кровати, чуть не свалил клетку. Сняв полотенце, я обнаружил, что маленький нахал уже раскрыл свой клюв и ждёт угощения. Пришлось мне ни свет, ни заря отправляться в сад, чтобы поймать хоть что-нибудь ему на завтрак. Но с утра, как назло, в саду не было ни единой мошки. Надо же, то их целые тучи водятся, а тут на тебе, никого! У меня от горя даже слёзы навернулись, но, как всегда, выручила мамочка. Она достала из холодильника кусочек фарша, оттаяла его, и мы вместе принялись кормить ненасытного Сашку. Целых три недели я только и занимался поиском пропитания для моего найдёныша. Мне казалось, что он состоит только из широченного рта и бездонного желудка, так как всё время только ест и ест. Спасибо ещё, что не отказывается от мясного детского питания и фарша, а то я и сам бы в птицу превратился, чтобы ловить этих проклятых мошек. Между тем Сашка быстро рос, стал кругленьким, как шарик, и почти совсем не передвигался по клетке. Я уж было забеспокоился, сможет ли он вообще когда-нибудь ходить, но мама меня утешила, объяснив, что у стрижей так заведено. И правда, прошло буквально 3-4 дня, и мой Сашка стал есть гораздо меньше, похудел и начал беспокоиться. Я решил, что пришло время научить его летать.

Взяв птенца на руки, я поднялся на крышу, прямо на конёк, и посадил Сашку на широкую деревянную доску. Птенец долго недоумённо оглядывался по сторонам, громко кричал, и, вдруг, неожиданно, кубарем покатился вниз. Я закричал от испуга, хотел уже быстро слазить и поднимать беднягу, но случилось чудо. Докатившись до края крыши, Сашка вдруг широко расправил крылья, взмахнул ими несколько раз, и поднялся в воздух.

Я онемел от изумления, а мой птенец преспокойно кружил над моей головой и ловил комаров. Казалось, что он парит в воздухе, совсем не машет крыльями, а только тем и занимается, что своим клювом-сачком пытается поймать как можно больше насекомых.

Долго я просидел на крыше, наблюдая за Сашкой и тщетно пытаясь позвать его обратно, птенец меня даже и не слышал. Правда и далеко от дома он не улетал, вроде бы направится к реке, и сразу возвращается обратно. Уже начало темнеть, а стрижёнок всё кружил и кружил в воздухе, то опускаясь почти на крышу, то поднимаясь вверх к облакам. Это потом я узнал, что стрижи могут спать прямо в воздухе, а в тот вечер я долго плакал, думая, что Сашка просто не знает, как опуститься обратно.

Больше Сашка в свою клетку не вернулся. Ещё неделю он летал над садом, и я всё пытался найти место его проживания, но бесполезно. А потом около моего дома закружилась, завертелась целая стая таких же стрижат, в которой узнать Сашку было просто невозможно. Два дня они носились, как угорелые, постоянно кричали что-то, будоража всю округу и зля местных собак, а потом вдруг исчезли. Был конец августа, я с грустью сидел на крыльце, уже усыпанном жёлтыми листочками, и размышлял о том, как быстро пронеслось лето, скоро снова предстоит идти в школу, и как мне будет не хватать моего маленького смешного стрижёнка. Надеюсь, он когда-нибудь вернётся, и мы снова увидимся, будем, как прежде, верными друзьями. А сегодня просто попрощаюсь с летом, пожелаю Сашке удачного пути туда, куда моё лето и уходит. И, наверное, пока ещё не смогу осознать до конца, что вместе с Сашкой далеко-далеко улетает и моё детство…

Автор: Ронин Алексей Сергеевич, ученик 6 класса МКОУ «Трусовская средняя общеобразовательная школа», Курьинский район, Алтайский край